Малайсийский гобелен - Страница 4

Рука нищего приняла форму лапы с выпущенными когтями, голос изменился:

- И у меня сложилось впечатление, что сестра Кайлуса, Бедалар, очень красива и щедра. Я встретил ее и Кайлуса вблизи от Арены. Бедалар зажгла мое сердце и все остальное.

С этими словами де Ламбант покинул меня, изменив походку на ту, которая, по его мнению, подобала развратнику, каковым он себя и считал.

Де Ламбант направился в сторону крытых аркад Дворца Посетителей, я же в Благоуханный квартал, где жил наш достойный импресарио. В течение всех веков существования победоносной Византии сюда прибывали корабли с пряностями. Они проходили канал Вамонал, где проворные грузчики разгружали ароматный груз. В наши дни торговля шла не столь интенсивно, и часть складов превратилась в жилые дома. За исключением двух человек, играющих на флейтах, на улице никого не было.

Я подошел к дому Поззи Кемперера и назвал себя. В воздухе витал слабый аромат кардамона и гвоздики, напоминавший о прошедших днях. Пройти через двор Кемперера всегда было непросто. Он был завален поломанными экипажами, кусками разбитых скульптур и охранялся рычащими собаками. В клетке, в темном углу, сидел Альберт, обезьяна-ленивец, которого несколько лет назад привезли из Нового Света.

В свое время Альберт пользовался большой популярностью и был домашним любимцем, однако его приговорили к заключению в клетке после того, как он сильно удивил Поззи, укусив его за ягодицу в самый неподходящий момент. Поззи лежал в постели в объятиях примадонны театра. Очевидно, Альберт не смог преодолеть зависть к своему хозяину. Лакомые кусочки со стола господ больше Альберту не доставались. Теперь он ел вместе с собаками. Кемперер был злопамятным человеком, да и ягодица заживала медленно.

Я безошибочно рассчитал время визита. Кофе еще дымился на столе. Стулья были отодвинуты, Кемперер и его жена репетировали за прозрачной занавеской в дальнем углу комнаты. Некоторое время я стоял в тени, наблюдая за их фигурами, которые отчетливо выделялись на фоне проникающего через окно солнца. Солнечный свет по своей яркости и чистоте соответствовал прекрасному голосу Ла Синглы.

Супруги были так заняты собой, что не замечали меня. Ла Сингла находилась уже в другом мире, внимание Поззи полностью сконцентрировалось на Ла Сингле. Я сделал шаг в их сторону, взяв со стола кусочки сыра и ветчины, которые лежали на красивой тарелке. Затем я прихватил из плетеной корзины еще теплую булочку и, на всякий случай, засунул все это под рубашку.

Ла Сингла заговорила громче. Она выглядела как настоящая королева, впрочем, Мария Ла Сингла и была королевой. Кемперер, худощавый, неуклюжий в движениях человек, держал в руках книжечку с текстом роли. В присутствии жены он проявлял такую грациозность и внимание, что было трудно сказать, кто кого вдохновляет.

В данный момент царственные губы Ла Синглы исторгали проклятия. Ее одежда состояла из пеньюара и комнатных туфель. Золотистые волосы, небрежно повязанные белой лентой, рассыпались по плечам. В роскошных формах ее фигуры чувствовалось все же нечто от многих поколений малайсийских крестьян, предков Ла Синглы (такова была одна из версий ее родословной). Тем не менее Ла Сингла излучала величие. Склонившись над умирающим на поле битвы любовником, она декламировала:

- Твоя смерть будет отомщена, Пэдраик, прочь страх. Хуже врагов и друзей - те, кто привели тебя к гибели. Виновата не война, а предательство. Я уничтожу изменников. Не в моем ли роду были великие воины, генералы, адмиралы, храбрые принцы? Мои самые отдаленные предки жили в старых каменных городах Саски-Халы и отправлялись из них в походы, чтобы разбить полудикарские орды Шайна и Трэсти, появившиеся миллионы лет назад.

- Нет, моя птичка, "миллион лет назад..."

- Я это и сказала "миллион лет назад из..."

- Нет, нет, дорогая, послушай: "Милли-и-он лет назад", иначе ты нарушаешь ритм.- Во взгляде Поззи читалась одновременно и мольба, и раздражение.

- Миллион лет назад из влажных доисторических джунглей. Такая же участь постигла и ненавистные армии.

В этот момент она заметила меня и стала прежней Ла Синглой. Перемена была разительной. Мария Ла Сингла была примерно одного со мной возраста. У нее были красивые зубы, красивые глаза и красивый лоб, но больше всего я любил ее за добрую душу. Кемперер пришел в ярость из-за того, что я прервал репетицию. Он прорычал:

- Как ты посмел проникнуть в жилище господина, не обратившись к дворецкому, ты, щенок? Почему всегда нарушается моя личная жизнь разными бродягами, незваными родственниками и шутами? Мне ничего не остается, как позвать одного из моих слуг.

- Мой дорогой, сладенький...- начала Мария.

- Попридержи язык, дерзкая девчонка, а то достанется и тебе. Такие резкие перепады в настроении заставляли нас опасаться Кемперера.

- Как я мог не войти, услышав звуки божественной трагедии о Пэдраике и Хеде? - спросил я, входя в роль дипломата.

- Сегодня для тебя нет работы, и ты хорошо это знаешь. Ты врываешься в комнату...

- Я не врываюсь. Вы ошибочно принимаете меня за Герсанта.

- Ты проскользнул сюда...

- Маэстро, позвольте мне послушать трагедию Пэдраика дальше. Она мне никогда не надоедает.

- Мне надоел ты. Моя маленькая птичка должна декламировать монолог Хеды перед началом рыцарского поединка на празднике в Бугавилле, вот и все. Я просто выхаживаю Марию, чтобы улучшить ее дикцию, как лиса выхаживает дичь.

- Я бы никогда не посмела появиться перед публикой без твоей помощи, мой добрый супруг,- вставила Ла Сингла, подойдя к мужу так близко, что могла украдкой бросать взгляды на меня через покрытое перхотью плечо супруга.